За время американо-натовского присутствия в Афганистане объем наркотрафика на территорию Российской Федерации увеличился в 44 раза.
С этой цифрой познакомил Александр Князев, историк, политолог в своей публичной лекции “Афганистан сегодня”. Эксперт по региону недавно побывал в этой стране и воспользовался новым интеллектуальным форматом от КИПРа (Клуб Института политических решений), чтобы поделиться информацией, гипотезами и соображениями.
“Не просто туристические впечатления”, – акцентировал Ерлан Смайлов, модератор КИПРа, предваряя встречу с гостем заседания.
Александр Князев причину посещения Афганистана объяснил необходимостью “проверить на месте теоретические выкладки”. Поскольку картина в СМИ разных стран получается искаженной (деформированной, скорректированной). Ибо в Афганистане присутствуют интересы многих геополитических игроков.
“Не менее 80% территории страны вне контроля правительства в Кабуле и зарубежного военного контингента, – сообщил г-н Князев насчет военно-политической ситуации. – Правительство уверенно контролировать территорию не может”. В качестве примера он привел ситуацию на стратегической дороге Термез-Кабул. За исключением участков, проходящих через крупные города (Мазари-Шариф, Пули-Хумри), трасса с 18 часов вечера и примерно до 10 часов утра берется под контроль отрядами талибов.
“Нынешнее движение “Талибан” проводит тактику достаточно бережного отношения к своему населению. Военные удары наносятся очень избирательно. Основные цели атак: американские колонны с горюче-смазочными материалами”, – подчеркнул эксперт. Горючее – кровь любой войны, поскольку бензин, солярку, керосин и прочее использует техника. На текущий момент, американские войска и силы ISAF испытывают большие трудности с ГСМ.
“При этом существует дифференцированное отношение к представителям разных государств. Наиболее негативную реакцию вызывают США, Великобритания, Канада и некоторые европейские страны. Контингенты из Польши, Венгрии и других восточно-европейских стран терпят больше. На этом фоне отношение к военным силам Турции хорошее”, – рассказал Александр Князев. Потом он добавил, что у афганцев “уже на этнопсихологическом уровне неприятие иностранного военного присутствия”.
Что касается собственно “Талибана”, то это не есть прямая проекция с него самого в 90-ые годы прошлого века. Среди пестрого состава воюющих и враждующих сторон, лектор выделил четыре основные группировки. Те, кого принято причислять к разряду “международный терроризм” – самые малочисленные из самых многочисленных. Среди них Исламское движение Узбекистана (ИДУ).
ИДУ объединяет в своих рядах главным образом выходцев из бывшего Советского Союза (из России и Узбекистана больше, из Казахстана и Кыргызстана меньше). После потерь от американцев и их союзников в 2001 году, боевики ИДУ отошли в Вазиристан (территория Пакистана), оттуда ушли в провинцию Гильменд (Афганистан). “Потом полтора года о них особо не слышали и тут вдруг активизировались”, – отметил г-н Князев. В рядах Исламского движения Узбекистана большой приток свежих сил, особенно из Чечни и Синцзяна (уйгуры).
На вопрос о теперешнем количестве ИДУ специалист смог назвать только порядок цифр: “Численность идет на несколько тысяч человек – не десятки тысяч, но и не сотни”. В отличие от пуштунов, чья вероятность продвижения на север от реки Пяндж Александром Князевым оценивается как нулевая, отряды ИДУ могут представлять собой реальную угрозу для постсоветских центрально-азиатских государств. Потому что ими активно занимаются западные спецслужбы с одной стороны, а события 1999-2000 годов в Баткене и округе показали, что в горах даже несколько сот вооруженных человек – это весьма серьезно. “Какое-то новое поколение, которое прошло подготовку на территории Пакистана. Организация управляемая”, – дал характеристику специалист.
Наиболее многочисленными являются те группировки и отряды из граждан Афганистана, которые воюют против иностранного военного присутствия. Здесь калька с периода советской афганской войны. Еще имеются этнические вооруженные группировки. “Движение “Талибан” в основе своей пуштунское”, – обратил внимание г-н Князев. Сейчас правительство Карзая (тоже в первую очередь пуштунское) ведет переговоры с рядом племен. Те из них, кто получает посты во власти, выходят из военного противостояния, остальные продолжают сражаться. Процесс “пуштунизации” государственного аппарата напрягает таджиков, которые составляют ядро афганской армии и являются большинством в спецслужбах. Все это может привести к взрыву. Конфликт может оказаться не только пуштунско-таджикским, а многосторонним, по формату “война всех против всех”.
Пуштуны являются этническим большинством в Афганистане, хотя за 80-90-ые годы их удельный вес сократился. На втором месте таджики, на третьем узбеки. Есть афганские туркмены, примерно 5% населения приходится на хазарейцев (компактно проживают в провинции Бамиан) и где-то 3% на исмаилитов (провинция Бадахшан). Точных цифр ни у кого нет, поскольку перепись населения там никогда не проводилась. На этой почве существует афганско-пакистанская проблема с кочевыми пуштунскими племенами. В электоральный период они прибывают то в Пакистан, то в Афганистан и участвуют в выборах. “Афганистан – страна очень разная с культурно-цивилизационной точки зрения. Север получается более либеральный, а юг более традиционный, усиливается разрыв между городом и селом”, – особенно выделил гость КИПРа.
“Присутствию западных войск в Афганистане я отвожу еще год”, – прогнозирует Александр Князев. Одно из самых слабых звеньев в ISAF сейчас Германия. Но если выпадет она, то следом быстро последуют Италия и Франция. “Надо быть готовыми к тому хаосу, который там будет происходить, а он будет происходить”, – заявил он.
В 90-ые годы, в мире окончательно утвердилась тенденция, в которой районы незаконного производства и транзита наркотических веществ совпадают с зонами конфликтов низкой и средней интенсивности. “Наркотики – это главная угроза, исходящая из Афганистана”, – акцентировал лектор.
В структуре ВВП этой страны более 50% приходится на сельское хозяйство, а проживает на селе свыше 70% населения. “В принципе, страна в состоянии обеспечить себя продуктами питания, хотя производство низкоинтенсивное”, – отметил г-н Князев. При этом, по Афганистану “невозможно заниматься только экономикой или только политикой”. В качестве примера, он привел ситуацию с китайским присутствием в этой стране. Компания из Китая выиграла тендер на разработку крупного месторождения меди Айнак в провинции Логар. Однако эта провинция – район активных боевых действий. Три года месторождение не разрабатывается, а по условиям тендера, если через пять лет определенного объема работ по Айнаку не будет выполнено – договор аннулируется.
Для афганского крестьянина доход с 1 га пшеницы составляет $440, а с га опийного мака – более $3500. В наркопроизводство и транзит вовлечено 10% населения страны. Самый низкий урожай опиума был в 2001 году (накануне вторжения США и их союзников). Самый большой – в 2007 году. Но спад производства в 2008-09 г.г. объясняется рыночным механизмом перепроизводства. Накопленных на сегодняшний день запасов героина в Афганистане хватит на 2,5 – 3 года для обеспечения спроса на международном рынке наркотиков. При этом главные потребители местного героина – это страны бывшего СССР и Европа. В западное полушарие афганский героин поступает спорадически – там ниша занята кокаином из Южной Америки.
Эксперт обратил внимание на такой показатель, как “перехват на месте”. В Колумбии по кокаину это составляет 37% от общего производства. В Афганистане за весь период американско-натовской оккупации “перехват на месте” составил 1,3%. В этой связи у Александра Князева есть гипотеза, согласно которой США использует наркопроизводство в Афганистане с целью “нанесения урона странам, являющимся геополитическими конкурентами”. “Наркотики – это оружие политической борьбы (коррупция, подрыв генофонда)”, – подчеркнул он.
Афганский крестьянин за количество опиума-сырца, необходимое для производства 1 кг героина, получает $55-60. В Европе и крупных российских центрах 1 кг этого героина стоит $150-170 тыс. Большие деньги появляются не на поле. При пересечении таджикско-афганской границы 1 кг поднимается в цене до $600-800. В Душанбе $1-1,5 тыс., в Киргизии $2,5-4 тыс. (в зависимости от качества, размера партии), в Казахстане – $15 тыс.
Как вариант решения проблемы, г-н Князев предлагает создание буферных экономических зон на границе с регионом Центральной Азии. В качестве примера, он привел их истории басмаческого движения. Выдавленные из СССР противники советской власти осели в этнически родственных районах Афганистана и перешли к практике рейдов на сопредельную территорию. Постановлением ЦК ВКП(б) от октября 1929 года, афганские туркмены получили рынок для продажи шкур каракулевых овец в СССР (на границе была открыта сеть заготовительных контор) и серьезная поддержка басмаческого движения с их стороны закончилась. Аналогично с узбеками и таджиками.
Вместе с тем, эксперт констатировал: “Я не вижу причин, чтобы кто-то из крупных игроков был заинтересован в прекращении войны в Афганистане”.
Источник zonakz.net
|
